Публичное событие — гражданская акция на площади, беркутовский прилюдный «боевой гопак» против нее, либо какие-то иные инциденты, произошедшие на миру, непосредственно в ходе действа, по крайней мере, привлекают общественное внимание. То, что происходит после события, по его следам – как бы уходит в песок. Ну, спросите у прохожего, кто такой Любарец? Зачем он голодает? Какого-такого Бондаря закрыли в кутузку? И почему это должно нас беспокоить? А кстати, беспокоить должно.

Стоит опуститься занавесу над локальной гражданской акцией, как раздается «ату!». Эдак вполголоса раздается. С обоснованным, к сожалению, расчетом, что общество не заметит как расправляются с «отдельно взятыми» гражданами, позволившими себе проявить активность.

Они становятся – и вправду, отдельно взятыми. Грубо схваченными челюстями режима. Схваченными – поодиночке.

Если речь не о политиках, имя которых на слуху, общество внимания не обращает. Нарушение законов и здравого смысла по отношению к схваченным, нанесение вреда здоровью, судьбы, сломанные «судимостью» — это не зрелище.

В понедельник Шевченковский районный суд Киева вынес два взаимоисключающих решения, касающихся одного и того же лица.

Значит, с утречка, в одном из судебных помещений, пред лицом Фемиды предстал Василий Любарец, активист «Врадиевского марша».

Ему инкриминировали нарушение ч.2 ст.185-1 Кодекса об административных правонарушениях. «Нарушение порядка организации и проведения собраний, митингов, уличных шествий и демонстраций».

Рассмотрев ситуацию, судья Наталья Волокитина вынесла решение – дело закрыть за отсутствием состава преступления.

Через пару часов, в другом помещении того же Шевченковского райсуда, того же гражданина Любарца покарали. Нет, не в отмену предыдущего решения. Это, согласитесь, невозможно, речь идет о суде одной инстанции.

Просто в соседнем зале рассматривалось инкриминирование ему точно такого же нарушения, но на основании протокола, составленного в другой день. Надо понимать, аргументы и контраргументы судебных рассмотрений были идентичны. Как и положения законодательства, на основании коих следовало вынести решение.

Но коллега Волокитиной, судья Анзор Саадулаев, был строг. Активист получил наказание в виде лишения свободы. «Учитывая категорическое нежелание Любарца В.А. признать степень своей вины, суд постановил назначить ему меру пресечения в виде административного ареста на десять суток».

Аргументирование интересное. Потому как в суде, состоявшемся ранее, закончившемся оправдательным приговором – Любарец так же категорически «не признавал степень вины».

Нет оснований доказательно предполагать, что Волокитина – «добрый» судья, а Саадулаев – «злой». Потому как недопустимо жить в условиях, где приговор зависит от сугубо личных черт характера, или даже сиюминутного настроя человека в мантии, настроя, могущего основываться на отсутствии либо наличии болючей мозоли на пятке.

Случившееся, во-первых, свидетельствует, что действующее отечественное законодательство, в частности, касающееся законности проведения мирных гражданских акций, можно читать как угодно, хоть слева направо, хоть – наоборот.

Но важней – другое предположение. Судя по всему, «оправдательный» судья не обратил внимания на глу-у-бокую политическую подоплеку админнарушения. Не успел получить ц.у. от негласных кураторов «карательного подразделения» режима?

А судья «карающий» — вполне возможно, всеми фибрами вздрогнул. Услышав устно ли, телефонически ли: «это кого ж вы, сцуко, там оправдываете?! А ну – запереть!».

Кстати, инкриминируемая статья 185-1, в виде наказания, предполагает «предупреждение либо наложение штрафа от десяти до двадцати пяти необлагаемых налогом минимумов доходов граждан».

Об админаресте в ней, как о варианте приговора, сказано лишь применительно к случаю – повторное нарушение на протяжении одного года. Но подсудимый ранее не подвергался наказанию по этой статье, по крайней мере, в суде речь об этом не шла.

Но чего удивляться? Карательному режиму не так нужны медные гроши необлагаемым налогом минимумов, как наш с вами страх, которые для режима – дорогого стоит.

Далекий от лирики «Владимирских централов» обычный гражданин, хоть ненадолго увидевший небо в клетку – он, естественно, поучает удар по психике. «Руки за спину – лицом к стене» и тому подобный новый опыт, заставляет почувствовать себя предельно беззащитным.

А если прибавить к, скажем, так, неизбежным неудобствам ограничения свободы — еще кое что… То, что является у нас сегодня широко распространенным инструментарием обращения с арестантами в любом «закрытом пространстве».

Избиение вертухаями. Унижение и побои со стороны сокамерников-бандюков, многие из которых за наркодозу или иное послабление аж бегом готовы «поучить политического». Лирические беседы гражданина начальника. «Никто тебя не услышит. Можем живым выпустить, а можешь – неуклюжий ты наш, о порожек запнуться, и так – десять раз подряд, до белых тапочек. Что выбираешь?».

Хороша – прививка страха?

Да кто он такой, в конце концов, этот, как его, Любарец – чтобы «весь режим» строил козни, как его запугать?! Так, что ли, кое-кто может спросить?

А в том-то и дело, что, по большому счету, никто. Если «никем» можно назвать одного из нас, неименитых граждан.

Активистов любого протестного действия выдергивают по одному и жестко карают именно потому, что рядом с ними находятся те, кто созрел для протестов. Показательная порка долженствует послужить прививкой для других.

И вот это самое безразличие широкого общества к подобным фактам – еще один аспект воздействия.

Завтра доведут и тебя. Вначале – до действия, потому как накипит. Не Любарец – так Петринец, Иваненко, Сидоров, выразит гласный протест то ли против невыплаты зарплаты, когда деткам кусать нечего; а то – против мусорского беспредела, коснувшегося до шкуры; или против нахальнейшей кражи своего голоса на выборах.

И тут – вот оно, противодействие. Точечное. С рефреном: не на миру смерть красна, а удушим как пацюка, а остальные – и не почешуться.

Василий Любарец «празднует новоселье» за решеткой. Под стражу его взяли в зале суда. Успел крикнуть, что объявляет голодовку протеста.

…Приятного аппетита, сограждане. Пока. Пока другие – еще не оказались «там».

Во вторник – идет заседание суда по избранию меры пресечения в отношении молодого свободовца (не нардепа, и вообще не «депа»), 19-летнего Сергея Бондара.

Следствие просит для него – два месяца в СИЗО. Ну, а потом, в зависимости от, так сказать, обстоятельств – парень может огрести до пяти лет наказания. Столько предполагает ст. 296, хулиганство.

Злостного, надо понимать, хулигана доблестные правоохранители искали долго. С 18 мая.

Он, получается, «подельник» Вадима Титушко и еще нескольких гопников, обвиняемых в уличных бесчинствах этого памятного 18-го в столице.

Только, как бы, с противоположной стороны баррикад. Сергея обвиняют в том, что побил то ли кого-то из гопников, то ли – тех, кто рассекал в толпе на бронемашине.

Нет, не подумайте. Ни в коем разе не считаю, что в нанесении побоев кому-либо можно обвинять только тех, кто нам «не нравится». А тех, кто условно «наш», мол, привлекать не следует, что бы ни натворили.

Но в данном конкретном случае – есть большие заковыки. Титушко и нескольких его соратничков вычислили сразу же. Десятки видеозаписей, фотоснимков в деталях продемонстрировали, как и что творили эти мальчики.

Что и каким образом доказывает, что Бондар тоже наносил кому-либо удары?

И, достаточно интересно – КОМУ? Титушко вменяют в вину (под давлением общественности, на фоне неопровержимых, зафиксированных картинок), что он поднял руки и ноги на журналистов, у коих есть фамилии, которые, скажем так, жалуются на него.

А о «жертвах» Бондара правоохранители говорят как-то таинственно. Мол, изобидел кроликов. О, господи, на ферму, что ли, полез с хулиганскими намерениями?

Надо понимать, под зверушками имеют ввиду до сих пор таинственных, неназванных людей, которые катались по центру столицы, при милицейском сопровождении, на БРМД.

Если не считать виражей бронеавтомобиля в плотной толпе, то костюмированные люди никакого преступления и вправду не совершили, и уж никак не следует их колотить.

Но почему, если костюмированные получили какой-то синяк, об этом не было заявлено по горячим следам события, о котором говорили все, кому не лень? Кто сейчас свидетельствует против Бондара? Как зовут этих людей, как именно они пострадали, если пострадали? Можно поверить, что милиция не подняла бы этот факт на щит, хотя бы в противовес экзерсисам Титушко? Не верится.

Да, почему Бондара вычисляли столь долго? Извините, но как раз потому, что он не прятался. Потому что – менты скрутили его именно 22 июля вечером.

Знаете, почему скрутили? В этот понедельник в Киеве состоялся мирный гражданский протест против вырубки и застройки сквера на Тверской, 16. Активист принимал участие в нем.

И ни при чем – ни заметное событие от 18-мая, ни плюшевые зайчики…

Возможно, парня предупреждали – будешь с гражданами дергаться против панов застройщиков, найдем, что пришить. А он – не внял.

И еще. Даже, если предположить, что майские кролики снимут маски. Что будут свидетельствовать именно против Бондара. То это будет (если будет) – на суде по сути дела.

А закрыть человека на два месяца хотят превентивно, сегодня. Для сравнения – Титушко легко отпущен под залог. Он дает интервью. Еще, говорят, на волне популярности, охотно разгуливает по столичным увеселительным заведениям.

Может, это и вправду гуманно. Я – не за то, чтоб Титушко непременно, до приговора, держали под замком. Я – за то, чтобы до рассмотрения дела под замок не сажали Бондара.

Знаете, как это пытаются аргументировать? «Хулиган» нигде не работает. Что ж, бывает, если учесть, что 19-летний Сергей – студент-отличник дневного стационара киевского университета им. Шевченко.

А вот об этом – слышали? Под суд пойдут братья Константин и Максим Лацибы. Они – то ли подозреваются в преступлении, то ли нет.

Знаете, почему «то ли»? Потому, что никакой повестки в качестве подозреваемых они не получили. Из Броварского РОВД Лацибам звонили, и усиленно приглашали на беседу.

Вроде бы автомобиль с номерами, зарегистрированными на Лациб, как-то там поравнялся с припаркованным авто, принадлежащим отставнику СБУ, и злоумышленник разбил окно, что-то стащил из машины. По этому поводу в РОВД предлагали «лучше договориться».

Теперь – вопрос, договориться именно о чем? О возмещении ущерба (если такой был и вправду нанесен)? Или – о прекращении гражданской активности?

Братья Лацибы, активисты «Демальянса», недавно принимали участие в маленькой мирной акции, состоявшейся в «святом месте». В селе Новые Петривцы, на границе Межигорского царства.

Пикет был направлен против кортежей Януковича, парализующих столицу. И, страшно сказать, присутствовал плакат: «Мы не боимся!»

Ну, это уж, видно, лишканули. Не боитесь? Испугаем. Вот так. И – не иначе.

Скучно читать о неименитых? Может быть, может быть… Только, знаете, не стоит надеяться, что веселее оказаться под замком, если обстоятельства вынудят подать голос.

А сегодняшняя ситуация выглядит именно так. Жесткая альтернатива. Либо общество обращает внимание, берет на контроль каждый случай расправы с участниками мирных гражданских акций. Либо – пусть каждый сушит сухари.

Виктория Андреева, «ОРД»

 От редакции: На фото “работает” не украинский “беркут”, а российский “омоновец”. Но по сути ведь разницы никакой нет?

You have no rights to post comments