У украинцев после смерти хотят изымать органы для донорства, если они при жизни не запретили этого делать. ТСН.ua  выяснял, готово ли к этому украинское общество.

Недавно в Минздраве объявили, что готовят изменения в законодательство, согласно которым предлагается ввести в Украине презумпции согласия на изъятие органов после смерти человека и пересадки их другим людям.

Как известно, сегодня в Украине донорами могут стать только близкие родственники, которые отдают своим детям или родным почку или часть печени.

Согласие на изъятие органов после смерти человека также могут дать его родственники, но в большинстве случаев врачи получают отказ по понятным мотивам: боль утраты близкого человека сильнее желания кому-то помочь. Из-за этого в стране возник дефицит донорских органов - трупного донорства в Украине фактически не существует.

Презумпция согласия предполагает, что человек еще при жизни соглашается быть донором, и его желание соответствующим образом зафиксировано. Презумпция несогласия - соответственно наоборот.

ТСН.ua решил выяснить, как поступают с органами умерших в других странах, и насколько реально ввести презумпцию согласия в Украине.

Эксперты с презумпцией советуют подождать

Эксперты, опрошенные ТСН.ua, не возражают против того, что презумпция согласия на изъятие органов - вещь нужная, но говорят, еще не время. Например, председатель комитета ВР по вопросам здравоохранения Татьяна Бахтеева считает, что нужен минимум год на моральную подготовку, улучшение материального положения украинцев и внедрение страховой медицины.

"Чтобы пойти на это, необходима дополнительная социально-экономическая и моральная подготовка. На это может уйти год. Надо показывать передачи, информировать людей. Мы трижды пытались это сделать с 2002 года в Верховной Раде. Но депутаты не воспринимают это. Более того, не все высоко развитые страны даже ввели эту норму. Например, Германия и Австрия не имеют этой нормы в своем законодательстве", - рассказала председатель Комитета ВР по вопросам здравоохранения Татьяна Бахтеева.

По ее мнению, сначала нужно сделать так, чтобы снять уголовные вопросы, которые возникают параллельно с темой трансплантации органов. А также провести просветительскую работу среди населения и ввести, наконец, страховую медицину.

"Нужна, в первую очередь, страховая медицина. Необходимы дублирование и контроль. Ведь если человек умер и не написал завещание, тоже не известно, можно ли у него брать эти органы. Когда будет страховая медицина (ориентировочно - 2014 год), мы застрахуемося от этих всех неприятных моментов, связанных с трансплантацией органов после смерти, сможем себя обезопасить", - считает нардеп.

По ее словам, также необходимо увеличивать количество центров по трансплантации органов, ведь на сегодняшний день их недостаточно.

"Мы - родоначальники пересадке почки, впервые этот орган был пересажен у нас, в 1938 году. Но у нас всего 4 работающих центра по трансплантации на 26 регионов. Это очень мало", - жалуется Бахтеева.

Министр здравоохранения оппозиционного правительства Сергей Шевчук видит и другие оговорки, хотя в целом идею Минздрава поддерживает.

"Рано или поздно мы придем к положительному отношению к норме о презумпции согласия на изъятие органов. Но перед тем, как ее внедрить, нужно довести уровень зарплаты медработников хотя бы до уровня соседей - поляков или россиян. В условиях, когда зарплата медиков ниже, чем средняя зарплата по стране, могут быть системные нарушения. Скажем, очень рискованной является ситуация, связанная с выбором: спасать человека после ДТП или считать, что он дал согласие на изъятие органов, пока не наступила клиническая смерть", - говорит Сергей Шевчук.

В сегодняшних украинских реалиях отношение нардепа к этой норме отрицательное. И дело не только в презумпции.

"Нужно говорить и о другом, о чем хирурги, как правило, молчат: что делать пациентам, которым произведена пересадка важных органов - печени, сердца, почки? После операции они должны искать огромные средства, для того, чтобы до конца своих дней покупать огромное количество медикаментов, чтобы поддерживать жизнедеятельность. В условиях тотальной нищеты пациентов, это будет чрезмерным бременем и психологическим в первую очередь", - отмечает Шевчук.

Кроме этого, в случае введения презумпции согласия на изъятие органов, депутат опасается злоупотреблений.

"Донорские органы нужны всем - и американцам, и индусам, и британцам. И Украина может стать страной экспорта частей человеческих организмов", - заключает он.

Поэтому в целом, по его мнению, пока Украина не готова к этому шагу ни по уровню ментального, ни по уровню материального развития.

Трансплантологи хотят спасать больше людей

Ведущие трансплантологи удивляются, почему их инициативу воспринимают в штыки. Даже подозревают, что кому-то очень не выгодно, чтобы Украина, учитывая имеющиеся человеческие и технические ресурсы, совершила прорыв в области трансплантологии. Говорят, при согласии умерших могли бы спасать в сотни больше людей, которые гибнут ни из-за занятости хирургов, а из-за нехватки органов. Ведь почти в 100% случаев после смерти близкого человека родственники даже думать не хотят о том, чтобы с кем-то поделиться его органами. А уже через несколько часов после смерти человека его органы портятся и не подлежат трансплантации.

Так, по словам главного трансплантолога Минздрава Украины Александра Никоненко (руководителя Запорожского Центра трансплантации органов, организованного в 1992 году на базе клиники госпитальной хирургии Запорожского государственного медицинского университета в областной клинической больнице - Стрела zp.ua), от момента забора органов до операции по трансплантации сердца должно пройти не более 6 часов, поджелудочной - 12, а почка портится за сутки.

"Мы имеем 7 центров, подготовленных специалистов, и мне жаль, что мы не используем этот ресурс", - жалуется Никоненко.

А по словам директора Института хирургии и трансплантологии им. А. Шалимова Юрия Поляченко, в Украине ежегодно при потребности в 5-6 тысячах операций по пересадке органов мы можем делать до тысячи при трупной пересадке. Сейчас делается на 10 порядков меньше. Трупная пересадка органов - лишь единичные случаи. При этом Поляченко ставит в пример Беларусь, которая, по его словам, за три года совершила прорыв в этой области.

"Там на 100% государство финансирует операции по трансплантации. Мы по-белому им завидуем, что эти программы у них в приоритете", - говорит Поляченко.

По словам трансплантологов, не логично, что мы инвестируем в экономику других стран, выбрасывая десятки, а то и сотни тысяч долларов на операции по пересадке за рубежом, тогда как себестоимость этих операций в Украине в сотни раз меньше.

Так, по словам Александра Никоненко, стоимость расходных материалов на операцию по пересадке почки - 5-8 тысяч гривен, тогда как за рубежом за операцию просят 40 тысяч долларов. Самая по себестоимости операция пересадки - 30 тысяч гривен.

Пока, при условии дефицита органов в Украине, средств, которые выделяет государство, полностью хватает на то, чтобы покрыть расходы и на операцию, и на реабилитацию пациента. В прошлом году на операции по пересадке органов было выделено 42 миллиона гривен. Впрочем, в дальнейшем расходы могут лечь на плечи самих больных. Ведь программа по поддержке трансплантологии в Украине в целом профинансирована на 55%. Несмотря на обещания, якобы данные самим министром Минздрава Богатыревой увеличить финансирование, надеяться на то, что государство внезапно раскошелится, не приходится.

Да и сами инициаторы не очень верят, что прорыв в отечественной трансплантологии удастся сделать в ближайший год-два. Но, говорят, с чего-то надо начинать. Той же Белоруссии, чтобы осуществить прорыв, понадобилось 4 года.

В большинстве стран завещание органов составляют заранее

Презумпция согласия действует в таких странах как Финляндия, Швеция, Бельгия, Франция, Италия. Недавно эту норму ввели в соседней России и Беларуси. В Израиле действует так называемая карточка Ади - каждый, кто подписывается под этой картой, удостоверяет свое согласие на пересадку органов после смерти.

Презумпция несогласия действует в США, Германии, Великобритании и некоторых странах Латинской Америки.

В тех странах, где существует презумпция согласия на изъятие органов, ситуация выглядит примерно следующим образом. Человек, который хочет стать донором органов после смерти, при жизни делает соответствующую отметку в паспорте или водительском удостоверении. В случае несчастного случая, в результате которого человеку нанесены травмы, несовместимые с жизнью, консилиум врачей констатирует смерть головного мозга. Если есть отметки в документах о согласии умершего на донорство или нет противоположных отметок, врачи самостоятельно, без дополнительного согласия родственников и близких, принимают решение об изъятии здоровых органов.

Впрочем по мнению трансплантологов, наиболее прогрессивной является модель, которая предусматривает возможность для каждого гражданина в письменной форме отказаться от забора его органов после смерти. Такой отказ заносят в базу данных. Если такого отказа не существует, то считается, что человек при жизни не отказывался быть донором.

В странах Европы существуют специальные компьютерные центры, где хранится информация о тех, кто отказался быть донором, а также параметры реципиентов. Это обеспечивает большую оперативность в экстренных случаях.

А вот в Германии пытаются ввести следующую норму: если человек соглашается стать потенциальным донором, то ему выдают соответствующий документ и при необходимости он, в свою очередь, имеет преимущественное право на получение донорского органа.

Во многих странах забор органов разрешается даже у детей при условии согласия их родителей. В Украине же пока еще обсуждается только вопрос извлечения органов у взрослых людей.

Наталья Мелещук

You have no rights to post comments