Во вторник Ринат Ахметов устами подчиненных озвучил свое решение по поводу конфликта в газете "Сегодня". Приговор оказался зеркальным. Наблюдательный совет объявил об увольнении и главного редактора Игоря Гужвы, и гендиректора "Сегодня Мультимедиа" Алены Громницкой.
Этот конфликт выплеснулся наружу 8 декабря прошлого года, когда редакция объявила предзабастовочное состояние, а до этого тлел несколько месяцев внутри холдинга.
В декабрьском заявлении говорилось, что приход Громницкой ознаменовался попытками "внедрить коррупционные схемы публикации заказных статей", а также "ввести цензуру".
После нескольких дней публичных разбирательств на планерках, которые журналисты газеты записывали на видео и публиковали в интернете, было объявлено служебное расследование. На время его проведения Гужва и Громницкая были отстранены от должностей. И 17 январе менеджмент Ахметова огласил решение - с должностей уходят оба, и редактор, и гендиректор холдинга.
Это интервью с Игорем Гужвой записывалось в два захода. Сперва - на встрече с активистами движения "Стоп цензуре", и сейчас - уже после объявления об увольнении редактора.
В ходе разговора Гужва подробно излагает свою версию конфликта и приоткрывает завесу над нравами в холдинге "Сегодня мультимедиа". Должно быть, после такого даже ярые адвокаты Партии регионов будут вынуждены признать, что свобода слова в Украине стремительно сворачивается.
"Украинская правда" также предложила Алене Громницкой прокомментировать обвинения в ее адрес.
- Игорь, как вы восприняли решение владельца газеты "Сегодня" провести нулевой вариант - уволить и вас, и Алену Громницкую?
- То, что Громницкую будут увольнять, это уже сразу было понятно. Не может работать генеральный директор в коллективе, в котором она не пользуется авторитетом.
Вопрос о моем увольнении, насколько я понимаю, был решен после того, как я отказался подчиняться цензору в газете. Это было еще летом. Собственно, после этого и начались все проблемы. Поэтому, когда мы шли на акцию, я понимал, чем рискую.
Но акция – это была единственная возможность сломать систему цензуры, которую пытались выстроить у нас в издании. В конце концов, наш акционер Ринат Ахметов постоянно подчеркивает свою приверженность прозрачным правилам игры.
Он об этом же говорил в своем заявлении по поводу ситуации в нашей газете. Но, видимо, набсовет во главе с Екатериной Лапшиной и членом набсовета Натальей Изосимовой считает совсем иначе.
Поэтому меня и уволили – за то, что раскрыл схемы цензуры. Они, видимо, убедили Ахметова, что я опасный бунтовщик, нарушил корпоративную этику... Хотя, на самом деле, я пытался отстаивать те принципы, которые официально декларирует СКМ в отношении нашего издания.
Например, на следующей неделе выходит наш совместный проект с "Нью-Йорк Таймс" "Украина и мир: глобальная повестка 2012". Приедут представители "Нью Йорк Таймс". Как им будут объяснять происходящее в газете – непонятно.
Теперь мы надеемся достучаться до Ахметова, чтобы он обратил внимание на ситуацию и непосредственно в нее вмешался. Коллектив уже принял соответствующее заявление, несмотря на то, что набсовет пытался внести раскол в наши ряды.
Собственно говоря, именно питая надежду на то, что никаких заявлений не будет, они и пошли на мое увольнение. Не имея на то никаких юридических оснований. Ведь они мне не предъявили никаких доказательств моих нарушений. Меня уволили по статье прекращение трудового договора, хотя он у меня бессрочный.
Не согласовано было увольнение и с профсоюзом. Короче говоря, беспредел. А то, в каких формулировках они прощаются с Громницкой, утверждая, что факты не подтвердились, вообще выглядит как плевок в лицо трудовому коллективу, который собрал достаточно доказательств ее вины.
- Что вы теперь планируете делать?
- Бороться. Они пытаются мне сказать: "Смотри, Игорек, вот мы тебе предлагали уволиться по-хорошему. Ты отказался, сказал, что не можешь бросать трудовой коллектив, который вместе с тобой подписал это письмо. Так мы теперь тебя просто выставляем на улицу. И чего ты добился своим дон кихотством?".
Поэтому отступать я не буду. Схемы цензуры, которые пытались и, скорее всего, будут пытаться внедрить в газете "Сегодня", проталкивание джинсы – это опасность для всех СМИ нашей страны. А опасность надо уничтожить.
Если в "Сегодня" нам этого не удастся добиться, я и моя команда будут делать новый проект.
- По вашему мнению, какова роль владельца газеты Рината Ахметова в процессах, происходящих в газете "Сегодня"?
- У меня нет оснований полагать, что Ринат Ахметов санкционировал эти действия набсовета и бывшего генерального директора Алены Громницкой относительно цензуры. То что он декларирует – это прозрачность, цивилизованные правила игры. У меня нет оснований ему не доверять.
- С чего начались разговоры о внешнем вмешательстве в работу редакции газеты "Сегодня" и цензуре в нашей газете?
- Все началось с публикации о полете над "Межигорьем" в апреле 2011 года. Она вызвало резкую реакцию у представителей набсовета, у меня спрашивали, кто мне ее заказал и сколько мне за нее заплатили. Я доказывал, что это не так, что это наоборот очень качественный материал.
Газета "Сегодня" опубликовала самые качественные снимки резиденции Януковича
На время все затихло. Но где-то в мае 2011 у нас в редакции появился некто Михаил Батиг. Как мне сказал Гильермо, его привела к нам Екатерина Лапшина. Он начал пытаться вносить свои правки в редакционные материалы.
- Какие?
- Например, он мог распорядиться снять фото. Какое-то безобидное. Мотивация: "Оно не понравилось Анне Герман". Я тогда пошел к тогдашнему генеральному директору "Сегодня мультимедиа" Гильермо Шмитту с вопросом о том, что происходит. Он мне ответил: "Надо пересидеть два – три месяца, и он уйдет".
Я не согласился, но Гильермо меня убеждал с точки зрения логика западного менеджера – мы должны быть лояльными менеджерами корпорации. Если корпорация приняла решение временно так поступить, то так пусть оно и будет. Я тогда сказал, что из уважения к Гильермо я шум поднимать не буду. Но я принципиально не согласен с таким подходом, и материалы снимать не буду. Собственно с тех пор, видимо, и пошел процесс переосмысления у набсовета моего соответствия занимаемой должности.
- Какие примеры были вмешательства со стороны Михаила Батога?
- Был репортаж из Польши Дмитрия Короткова. К нему была совершенно глупая претензия, что мы написали что-то вроде – цитирую приблизительно: мол, польская пресса была занята визитом Обамы, поэтому Януковича практически не заметила; оно и к лучшему для него. А это был май месяц, в разгаре дело Тимошенко, воспринимаемое поляками очень негативно. Но нам было сказано, что очень плохо, что мы пишем "на него не обратили внимания и это хорошо". Но эту публикацию я снимать не стал.
Единственный раз, когда я пошел на снятие публикации – это был вообще очень показательный случай. Помните историю о том, как на плакате в воинской части заменили голову Ющенко на голову Януковича? Поступил звонок от Гильермо с указанием снять (все указание от Батига я получал через Гильермо). Я вступаю в дискуссию, объясняю – мол, это же ерунда, смешной казус, о котором пишут все. На что Гильермо мне отвечает: "Если ты это не снимешь, то тебя уволят, а меня убьют". Из соображений чистого гуманизма к господину Гильермо я пошел на это, предупредив, что это последний раз.
МНЕ ГОВОРИЛИ, ЧТО О КОРОЛЕВСКОЙ НАДО ПИСАТЬ ХОРОШО
- От кого поступала эта команда снимать материалы, как вы считаете?
- Я не знаю. Единственная фамилия, фигурировавшая в разговорах, это Герман. Но вернемся к цензору. Итак, прошло два месяца. И вместо ухода Батига ушел Гильермо. А на его место, как известно, пришла Алена Громницкая.
Перемены начались буквально на четвертый или пятый день. Газета должна сдаваться в типографию в 18:30. В 19:00 22 июля звонок от Громницкой: "Я остановила печать газеты". Там была статья о дачах ДУСи в Крыму, куда она хотела внести небольшие правки, чтоб смягчить острые углы. Я вступил в дискуссию, но она сказала, что с такими формулировками газета не выйдет.
Я тогда на прямой скандал не пошел, чтоб не срывать номер и внес эти правки, тем более, что они не были принципиальными. Но основные конфликты с Громницкой были по поводу политики в отношении "джинсы". При первой же встрече она у меня задала вопрос, как у нас обстоит дело с заказными публикациями – то есть рекламными материалами без соответствующей маркировки.
Я сказал, что никак. И это правда. С тех пор, как я стал главредом, у нас заказуха была запрещена как класс. Только официально и только с плашкой.
Но перемены начались достаточно быстро. Громницкая начала ездить по регионам, где встречалась с Костусевым (мэр Одессы), Цимбалюком (тогдашний губернатор Львовской области), Кернесом (мэр Харькова), и предлагала им дружить.
Она уверяла, что речь идет чисто о рекламе, но как-то после этого тот же Костусев, с которым у нас были до того нормальные рабочие отношения, стал устраивать скандалы: "а почему вы написали то", "а почему не пишите об этом". То же и по другим городам.
Например, в конце августа мы готовим харьковский спецвыпуск (мы устраиваем бесплатные раздачи газеты ко дню города). Хотели взять интервью у Геннадия Кернеса. Звоним ему, а он отвечает: "Нет, я вам интервью давать не буду, потому что я уже с Аленой договорился о другом формате".
В итоге: на второй полосе – Кернес, вполне довольный жизнью, рассказывает о своих успехах. Тогда я уже через ее голову обратился к главе наблюдательного совета Екатерине Лапшиной, и сказал, что это не дело – так я работать не хочу, на подобных материалах должна стоять плашка "на правах рекламы".
В газете с тех пор действительно такие материалы проталкиваться перестали. Но Громницкая взялась за сайт. Там стали выходить на правах рекламы материалы без всяких пометок.
Последним таким случаем была публикация в газете речи Дмитрия Фирташа. В бумажном варианте она вышла под рекламной плашкой "Официально". На сайте этот же материал вышел без всяких маркировок, под шапкой "Газета "Сегодня" публикует полную речь Дмитрия Фирташа на съезде работодателей".
Украинская правда
